История создания «Экинчи» – первой газеты на азербайджанском языке

Попытки создания азербайджанской национальной печати и прессы были сделаны еще во второй половине 19 века. В 1832 г. издавался азерайджанский выпуск «Тифлисских Ведомостей», а в 1845 г. редакция «Закавказского Вестника» стала выпускать на азербайджанском языке приложения под тем же названием – «Гафгазын бу терефинин хебери». Однако счиать эти издания первыми образцами самостоятельной национальной периодической печати в полном смысле этого слова нельзя.

Лишенные оригинальности, эти издания заполнялись материалами, переведенными на азербайджанский язык со страниц тех же газет, приложениями которых они являлись. Но вместе с тем, они в какой-то степени являли собой предпосылку зарождения азербайджанской периодической печати.

В 1841 г. М.Ф.Ахундов и М.Ш.Вазех пытались открыть в Тифлисе типографию. Но из-за отказа царских властей в помощи им, эо начинание не увенчалось успехом. Несмотря на все усилия, создать азербайджанскую национальную типографию и периодическую печать в первой половине 19 в. так и не удалось.

Эта историческая миссия выпала на долю Гасан-бека Зардаби – ученого-публициста, смело встречавшего все препятствия на своем пути, высоко поднявшего знамя просветительства во второй половине 19 в. В июле 1875 г. им был выпущен первый номер первой азербайджанской газеты «Экинчи» (Пахарь).

Зардаби родился в 1842 г. в селении Зардаб Гейчайского уезда Шемахинской губернии. Его дед Рагим-бег и отец Салим-бек были людьми свободомыслящими.  В их доме часто собирались и вели оживленные беседы и диспуты многие представители и любители поэзии и музыки. Несомненно, мальчика, выросшего в такой среде, не могли удовлетворить воспитание и обучение в стенах моллаханы. В 1852 г. отец помещает сына в Шемахинскую городскую школу.

В 1861 г. Г.Зардаби без экзаменов принят на отделение естествознания физико-математического факультета Московского университета. В 1865 г. Зардаби оканчивает университет и ему присваивают степень. Ему предлагают остаться в университете и продолжать научно-педагогическую деятельность, но он живет мечтой быть полезным своему народу  и хочет как-то помочь улучшить его тяжелую долю.

В Тифлисе он поступает на работу в Межевую палату. В этом учреждении, занимающемся решениями спорных земельных вопросов, Зардаби вступил в борьбу против самоуправства и взяточничества царских чиновников, местных беков и ханов. Позже, Зардаби некоторое время работал в Бакинской губернской канцелярии, но за свою принципиальность, «по собственному желанию» был «удален» из города и поступил на должность секретаря суда в городе Губе. И здесь, Зардаби, пытавшийся предостеречь непросвещенный народ от алчных адвокатов, хапуг-переводчиков и взяточников-полицейских, получил «вознаграждение» от мракобесов. Мартовской ночью 1868 г. «пуля, пройдя на вершой выше головы Гасан-бека, угодила в стену» (журнал «Революсия ве Култура», 1939 г).

Это однако не смогло заставить Зардаби отказаться от своих убеждений. Теперь он уже хорошо понял, что работой на административных должностях невозможно помочь народу. Чтобы этого добиться, нужно было открыть народу глаза, просветить его, приобщить к грамоте, наукам.

В 1869 г.Зардаби начинает учительствовать в Бакинской реальной гимназии.  Одна из важных его заслуг – основание в 1872 г. благотворительного общества «Джемийете-хейрие». Спустя какое-то время, Зардаби начал задумываться о мероприятиях более действенных. Под его руководством и при непосредственном участии учащихся Н.Везирова и А.Горани, в 1873 г. в Баку был впервые поставлен спектакль на азербайджанском языке.

Зардаби еще в период учебы в Москве ознакомился с традициями передовой русской журналистики, читал и изучал газеы и журналы прогрессивного направления и революционного духа. Он с интересом следил за центральной и местной периодикой, часто посылал в редакции статьи и письма.

В 1870 г. друг Зардаби, учитель Бакинской гимназии Христиан Цинк обратился к правительству с просьбой о разрешении издания газеты «Бакинский Листок» на русском языке.

Некоторое время спустя он писал в Кавказское наместничество: «Покорнейше прошу Ваше превосходительсво разрешить в дополнение к высланному мною прошлого февраля месяца 25 дня заявлению и программе, присовокупить и нижеследующий отдел – принимая во внимание усиление интереса к грамоте среди татарского (азербайджанского) населения… открыть отдел для статей на татарском языке. Они будут отбираться и переводиться с русского из той же газеты из серии статей , посвященных вопросам , могущим интересовать наших татар и доступных для их понимания.»

По всей вероятности, открыть раздел на азербайджанском языке Цинка побудил Г.Зардаби, который взял на себя и перевод статей. Но, невзирая на эти усилия, материал на азербайджанском языке был помещен лишь в одном номере «Бакинского Листка».

Зардаби считал правдивое слово прессы важнейшим идейным оружием, «способным пробить голову невеждам и воздействовать на их мозги». Считая газету на родном языке глашатаем правды, он писал: «Итак, чтобы слова правды, написанные на бумаге, сквозь окна и двери достигали своей цели, у нас, кроме выпуска газеты, другого выхода не. Невозможно, чтобы правое слово не достигло цели. Если в течение года, один из десяти читающих газету поймет прочитанное им, то число из из года в год будет увеличиваться».

Итак, Зардаби удается выпустить первый номер первой азербайджанской газеты «Экинчи» (Пахарь) в 1875 г. За короткий срок, она превратилась в центр передовых мыслей.

Распространяя прогрессивные идеи, «Экинчи» подвергалась упорному преследованию и притеснению со стороны мракобесов и власть имущих. Просуществовав 3 года, газета, после 56 номера, по приказу царских властей была закрыта. Зардаби, обьявленного «политически опасным и неблагонадежным» стали пристеснять и преследовать.

В 1880 г. он вместе с семьей был вынужден переехать в родное село Зардаб. Но и здесь, он продолжае трудиться. Зардаби пропагандирует просвещение, ведет борьбу с местными проповедниками религии и предрассудками, думает об облегчении жизни местного населения. Все это беспокоит реакционеров, которые пишут доносы на Зардаби. Бакинский губернатор, приехавший в Зардаб,  специально для проверки, пришел к выводу что это все преследует цель оклеветать и очернить Зардаби.

В газете «Каспий» писалось: «Гасан-бек Меликов, осознав тяжелую экономическую зависимость местного населения от кулаков, повсюду, при малейшем удобном случае, настойчиво и терпеливо разъясняет крестьянам  их права и обязанности, что, конечно, не нравится деревенским дармоедам, и всем любящим поудить рыбку в мутной воде.»

В 1896 г. Зардаби вместе с семьей перебирается в Баку и занимается кипучей общественной деятельностью. Наряду со службой в Городской думе, он сотрудничает также и с газетой «Каспий». С 1897 г. и до конца своих дней, он постоянный член Городской думы, принимал самое активное участие в ее правлении, а также как постоянный член школьной комиссии.

Спустя 10 лет, газета «Иршад», оценивая просветительскую деятельность Зардаби, писала: «В Баку насчитывается 11 русско-татарских школ. Все они – результат труда и усилий этого горемыки (имеется ввиду Г.Зардаби).»

Зардаби был одним из инициаторов и организаторов первого съезда кавказских учителей-мусульман, состоявшемся в Баку в 1906 г. 28 ноября 1907 г. Зардаби умер. Его смерть стала всенародным трауром. В большинстве газет и журналов, выходящих в то время на Кавказе, были помещены различные сведения, некрологи, статьи и письма о нем, о его смерти и похоронах.

Стоит отметить, что в бурной и разносторонней деятельности Зардаби, газета «Экинчи» явилась самой блестящей и самой ценной страницей. Делу создания периодической печати Зардаби отдался с непреклонной волей, огромной любовью.

В своем прошении от 12 апреля 1873 г. он писал бакинскому губернатору: «Помещик кубинский, генерал-майор Абдулла-ага Бакиханов дает мне 1000 рублей с тем, чобы я открыл на эти деньги в городе Баку типографию для бесплатного печатания газеты на татарском языке. Пользуясь этим случаем, я решился издавать газету на следующих основаниях: 1 – я принимаю на себя редакторские и издательские обязанности; 2 – газеа будет издаваться в городе Баку на татарском языке азербайджанского наречия, доступном всему мусульманскому населению Закавказского края; 3 – первое время газета будет выходить в две недели раз, в объеме одного печатного листа; 4 – подписная цена газеты на первое время с пересылкой и доставкой будет 2 рубля в год; 5 – собранные за газету деньги, за вычетом расходов на издание, как-то: на бумагу, на наем прислуги и помещения для типографии, поступят в пользу учрежденного в Баку общества воспомоществования учащимся мусульманам; 6 – газета будет называться «Экинчи», что значит пахарь; 7 – издание начнется в сентябре сего 1873 года.»

Но все произошло не так, как он задумал. В период, когда царизм проводил тактику колониализма, несомненно, любые попыки создания на национальных окраинах прессы и печати на родном языке, пробуждающие действущих на сознание масс, не могли нравиться правящим кругам. Поэтому, между правительственными учреждениями началась длительная переписка и волокита по поводу издания «Экинчи».

Правящие круги, обеспокоенные целями, которые ставил перед собой Зардаби, приступая к изданию газеты, нарочно оттягивали рассмотрение вопроса и всячески препятствовали принятию решения.

Программу газеты изучали чуть ли не под микроскопом, с сомнением относились к каждому слову и мысли, устраивали дознания и поиски. Более всего насторожил представителей Кавказского Цензурного комитета пункт программы касающийся того, что «газета будет заключать в себе передовые  статьи, посвященные исключительно местным нуждам и потребностям.»

Цель царского учреждения, заставившего Зардаби попусту обивать пороги различных канцелярий, была ясна – во что бы то ни стало помешать выходу газеты на национальном языке. Прекрасно понимая это, Зардаби настойчиво продолжал свою борьбу, терпеливо и логически разбивая все противопоставляемые доводы Цензурного комитета.

Цензурный комитет также поручил Зардаби еще более «уточнить» программу газеты. Зардаби заранее предвидел, что условия выдвинутые Цензурным Комитетом и канцелярией Кавказского наместничества (предоставление материалов, в особенности передовиц, для просмотра в Кавказский Цензурный комитет и др.), сильно усложнят издание газеты и не дадут положительных результатов.

Зардаби, прекрасно разбиравшийся в разнице между статьей, носящей конкретный характер и передовицей, говорил, что передовица так же важна и необходима для «Экинчи» как она важна и необходима для других органов печати. Без нее, газета превратится в обыкновенный сборник сведений и будет читаться неохотно.

Зардаби считал передовицу, которую он именова «Дахилийе», направляющей статьей, полной глубокого содержания, которая и будет объяснять причины невежества, нищенства голода и др., указывать средства избавления от них.

Прошение Зардаби стало причиной переписки между Бакинским Губернским управлением , канцелярией Главного Управления Кавказского наместничества и Цензурным комитетом в течение года. Неоднократной проверке подвергались все документы. Наконец канцелярия Главного Управления Кавказского наместничества в своем письме Цензурному комитету 5 октября 1874 г. официально уведомила о разрешении издания газеты «Экинчи».

Весьма значительным событием в истории «Экинчи» была помощь азербайджанского писателя и мыслителя М.Ф.Ахундова в деле получения разрешения на издание, а позже распространения среди читателей. Это ясно по письму Зардаби Ахундову, 7 июня 1873 г.: «Вы собираетесь быть сотрудником моей предполагаемой газеты, благодарю Вас, но, к несчастью, я до сих пор не имею разрешения. Что думает Ваш барон, я не знаю, но мне кажется, он относится к газете неблагосклонно. Впрочем, нечего гадаь, увидим, что будет. Объявление об издании газеты, конечно, я пошлю и Вам с просьбой содействовать распространению ее.»

После получения разрешения, перед Зардаби встали такие важные и трудные задачи, как создание типографии, обеспечение ее необходимым инвентарем, приобретение шрифта.

В конце жизни, вспоминая трудные минуты молодости, в статье «Первая тюркская газета в России», Зардаби писал: «Как же выпустить газету? Денег нет, нет печатников, нет библиотеки, нет шрифта, нет рабочих. Не будет и более ста-двухсот читателей…»

С помощью друзей и знакомых, проживающих в центральных городах России, Зардаби приступает к изучению опыта организации типографии.

Относящийся к Зардаби с большим уважением, Мурсал-бек Шахмазов в своем письме, отправленном из Москвы 5 апреля 1873 г., писал: «… Посылаю вам два списка принадлежностей для небольшой типографии, один из них оставлен управляющим университетской типографией, а другой – управляющим типографией Нейбергера. Как вы сами увидите, список, составленный управляющим университетской типографией, гораздо полнее, но в нем перед некоторыми принадлежностями поставлены крестики, означающие, что эти предметы вы сами там можете заказаь, так как их не трудно делать, а некоторых из них не особенно-то и нужны и можно без них обойтись.»

Где же взять шрифт? Заказать формы и отлить шрифт было делом возможным. Но ни одна мастерская не взялась бы за эту неприбыльную работу. С помощью земляков-ширванцев, проживавших в то время в Стамбуле, Зардаби удалось достать необходимый шрифт.

Сам он писал об этом так: «В июле месяце 1874 г., выехав в Стамбул, купил десять пудов шрифта, в августе месяце вернулся. Шрифт прибыл зимой. Для открытия отдельной типографии у  меня не было денег. И поэтому Старосельский приорел мой шрифт для типографии Губернского правления».

Отсутствие специалистов национальной печати и полиграфистов послужило причиной задержки на 6-7 месяцев выхода в свет «Экинчи», хотя шрифт прибыл уже зимой 1875 г.

Зардаби приложил все силы и журналистскую смекалку для осуществления своей мечты. Ибо, издавать газету с помощью «… Минасова, с грехом пополам собиравшего мусульманский шрифт», было делом нелегким. Из-за отсутствия квалифицированного наборщика, Зардаби самому часами приходилось работать в типографии. Помощь Минасову в наборе текста, в корректуре и других типографических операциях свидетельствует о компетентности Зардаби. Удалось частично наладить и дела по подписке: газета имела 400 годовых подписчиков.

Оставалась неделя до выхода газеты. Зардаби волновался. Некоторые технические вопросы в типографии были не налажены. Не хватало шрифта. Для каждого заголовка приходилось изготовлять клише. Было еще много других трудностей. Наконец 22  июня 1875 г. вышел из печати первый номер «Экинчи». Вспоминая об этом, жена Зардаби Ханифа-ханум вспоминала, что это был «самый счастливый день его жизни».

Первый номер газеты состоял из 8 страниц, разделенный на два столбца. Передовица газеты пошла под заголовком «Дахилийе», она являлась программой «Экинчи». В ней определялись содержание и идейное направление газеы, уточнялись названия и характер разделов, цели и задачи издания.

В следующей же передовой статье, озаглавленной «Икинчи дахилийе» (вторая передовица), давались сведения о торговых законах, вводящихся на Кавказе с 1876 года. В разделах «Земледельческие известия», «Научные известия» были помещены материалы, относящиеся к животноводству и землепашеству.

«Ночные вести» являлись последним разделом газеы.В нем в весьма лаконичных выражениях давалось много соощений. Здесь помещались короткие, легко читаемые сообщения о политических делах и судебных разбирательствах, о торговле, вопросах здравохранения и др. На последней странице газеты были  помещены четыре объявления, относящиеся к адвокатуре, о продаже дома, переходе хозяина на новое место и о купле-продаже ювелирных изделий.

До реального прогресса пока далеко. Причина – устарелые обычаи отцов и дедов, невежество – духовные кандалы народа, безграмотность. Но тем не менее, «Экинчи» начинает набирать силу. Из разных уголков Кавказа, России, из Омска, Оренбурга, Уфы, городов Поволжья и Крыма, стали поступать поздравления и заказы на подписку. Поэт-просветитель С.А.Ширвани поместил в газеу газель, в которой выражал свою радость по этому поводу.

Большую помощь в распространении газеты оказывали такие представители интеллигенции как Мирза Гасан эфенди Алькадари, Махбус Дербенди и Алекпер Гейдари в Дербенте, Абдулла-ага Бакиханов и Аббасбек Ахвердиев в Губе, Мухамедали-бек Великв, Алекпер-бек Султанов и Мирза Мухамед Якубалибеков в Эривани.

Обучавшиеся в эти годы в Москве, в Петровско-Разумовской академии, бывшие ученики Зардаби – Н.Везиров и А.Горани встретили выход газеты с большой радостью. В то же время, Н.Везиров с болью воспринял весть о тяжелом материальном и техническом положении газеты. Все еще нехватало шрифта даже для полного набора и печатания листа. Это вынуждало «печатать один лист в несколько приемов».

Сфера влияния «Экинчи» расширялась, число читателей продолжало увеличиваться. Некто Б.Примов в своей статье в газете «Кавказ», отмечал большую популярность и авторитет, завоеванные «Экинчи» среди населения Джаванширского уезда. Положительно о новом издании отзывались и газеты на грузинском и армянском языках. В свою очередь, Г.Зардаби на страницах «Экинчи» периодически размещал новости армянской и грузинской печати.

Газета «Туркестан вилаетинин газети», издающаяся в Ташкенте с 1870 года, в виде приложения к русской газете «Туркестанские ведомости», проявляла большой интерес к жизни Азербайджана , систематически следали за его экономическим ростом и культурным прогрессом. С этих позиций, «Экинчи» являлась для ташкентской газеты одним из самых достоверных и полных источников. Обе газеты постоянно обменивались материалами. Солидарность и перекличка между прессой двух краев, были продолжением исторической дружды между азербайджанским и братскими народами Средней Азии.

С течением времени, номера «Экинчи» становились все более содержательными и живыми. Ко второму году издания читательская сеть газеты еще больше расширяется, увеличивается число респондентов. Если в первых номерах угадывалась большая нужда в корреспондентских письмах, о в последующем, она заметно уменьшилась.

Писатели и поэты, составляющие большинство сотрудников «Экинчи» указывали, что пришла пора, когда в газете необходимо открыть литературный отдел, и образцами реалистического творчества вскрывать пороки времени.

Г.Зардаби искал пути для претворения в жизнь этой идеи. Начиная с седьмого номера газеты (1876 г.), он несколько увеличивает объем газеты. Вместо двух столбцов газета стала выходить в три столбца. Раздел «Экин ве зирает хеберлери» (Земледельческие известия) стал выходить под названием «Эфали-ахли-дехат» (Дела сельчан). Образовался новый раздел, «Мектубат» (Письма), где наряду с научно-популярными статьями помещались стихотворения, литературно-художественные отрывки, а также образцы литературной критики и публицистики.

Открывающиеся на страницах газеты друг за другом дискуссии, критика религиозных обрядов, являлись причиной гнева и ярости местных правящих кругов и мракобесов. Борьбе «Экинчи» за распространение демократических идей мешали царская цензура и материальные затруднения, испытываемые газетой. Начавшаяся русско-турецкая война еще больше усугубила эти трудности: газете были предъявлены новые жесткие цензурные требования.

Религиозные фанатики посылали в жандармское управление анонимные письма, полные клевеы на Зардаби и его газеу. Зардаби преследовался открыто и тайно. С другой стороны, он был поставлен в безвыходное положение нехваткой типографского имущества и приходом в негодность шрифта. При этом, он из всех сил старается сохранить «Экинчи».

Начался сбор денег для оказания помощи газее. Однако это не смогло оградить газету от нависшей над ней угрозы. Чтобы избежать подозрительного отношения к газете со стороны правящих кругов, Зардаби пришлось прибегать к различным маневрам. Он помещает на страницы газеты статьи, посвященные сугубо сельскохозяйственным вопросам, ограничивает политическую хронику. Но царские учреждения, обеспокоенные прогрессивными идеями и авторитетом редактора «Экинчи» уже решают во что бы то ни стало закрыть газету и удалить Зардаби подальше от Баку. Теперь уже за газетой наблюдали два цензора.

Такое преследование «Экинчи» и ее редактора, безгранично огорчало демократическую интеллигенцию. Угроза закрытия «Экинчи» росла с каждым днем. В 20 номере газеты, вышедшем 29 сентября 1877 года, читатели увидели следующее объявление: «Из-за нашего нездоровья последние номера газеы этого года выйдут невовремя. Когда они выйдут – неизвестно.»

Это были последние слова «Экинчи» своим читателям. Газету закрыли. «Экинчи» заставили замолчать, но ее идеи продолжали жить. Она навсегда осталась в памяти не только азербайджанских читателей, но и всех мусульман.

Одним из образцов демократической печати, продолжавшей и развившей в начале нового века идеи «Экинчи» стал журнал «Молла Насреддин», сплотивший вокруг себя таких представителей прогрессивной творческой интеллигенции Азербайджана, как Дж.Мамедкулизаде, А.Ахвердов, М.А.Сабир, М.С.Ордубади, А.Назми, О.Ф.Неманзаде.