Панамский канал: история одной аферы

31 декабря 1999 года, произошло одно из самых знаменательных событий в области дипломатии и контроля над коммуникациями мирового значения. США на основе договоренностей, заключенных в 1977 году президентом США Джимми Картером и его панамским коллегой Омаром Торрихосом, возвращали Панаме суверенитет над знаменитым Панамским каналом, соединяющим Атлантический и Тихий океаны. Прекращала свое существование знаменитая зона Панамского канала, ставшая для советских журналистов-международников самым “упоминаемым” символом “доктрины Монро” и “американского империализма”.

От идеи до воплощения…

Как свидетельствует история, Панамский перешеек был открыт испанским плантатором Васко Нуньесом де Бальбоа, который, бежав от многочисленных кредиторов, собрал отряд из 180 солдат и 600 индейцев-носильщиков и сентябрьским днем 1513 года отправился в путь через джунгли. Через несколько лет Бальбоа был казнен по обвинению в измене, однако в истории ему суждено было остаться как первооткрывателю “самого узкого места” между Северной и Южной Америкой.

Как того и следовало ожидать, идея построить здесь канал, который позволил бы кораблям проходить из Атлантического океана в Тихий и обратно, не огибая Южную Америку, появилась сразу же после того, как люди получили представление о конфигурации американских берегов. Первым о канале заговорил в 1550 году Антонио Гальвао, португальский путешественник и историк. Затем уже испанский писатель Лопес де Гамара донес идею канала до королевского двора, но поддержки, увы, не встретил – слишком уж дикими и непроходимыми были джунгли Панамского перешейка, и слишком уж трудной представлялась задача.

Как свидетельствует история, правительство Колумбии, чьим владением тогда была Панама, в 1838 году выдало первую “реальную” концессию на строительство канала и железной дороги через Панамский перешеек гражданину Франции Августину Соломону. Срок концессии канала составлял 60 лет, дороги – 40. Однако уже через пять лет, в 1843 году, концессии были отозваны по простой причине: Августин Соломон за это время так ничего и не сделал. Начать строительные работы у него не было никакой возможности, прежде всего финансовой, а перепродавать концессию он не решился.

“Египетские ночи” Панамы

Вскоре проблема “панамского транзита” была частично решена. Через перешеек протянула железную дорогу одна нью-йоркская компания. Теперь уже груз просто перегружали с кораблей в вагоны, а после короткого перегона вновь грузили на суда. Это решение, быть может, и позволило частично снять остроту проблемы, но вряд ли решало ее вообще.

А в мире между тем кипели нешуточные страсти. В 1854 году вице-король Египта Саид-Паша даровал выходцу из одной из самых блестящих семей Франции Фердинанду де Лессепсу концессию на строительство Суэцкого канала, который был призван соединить Средиземное море с Красным. Работы шли ударными темпами, и уже через десять лет по новому водному пути прошли первые суда. Открытию канала посвятил свою оперу “Аида” Джузеппе Верди.

А интенсивность транзита оказалась такой, что уже через пять лет канал достиг рентабельности – это был небывалый по тем временам показатель. Словом, Фердинанду де Лессепсу можно было до конца дней почивать на лаврах. Но, увы, он принадлежал к тому типу людей, которым никогда не бывает достаточно славы и денег. Панамский канал – да, это была задача, достойная автора Суэцкого канала! Но, увы, конец панамской эпопеи оказался совершенно иным.

От стройки века до аферы века

С конца XIX века во многих языках, в том числе французском и русском, прижилось слово “панама”, которое обозначает не только фасон шляпы, но и грандиозную аферу. Где, во-первых, речь идет о супермасштабных проектах – строительство трансокеанского канала, подъем “Титаника”, железная дорога от Владивостока до Лондона…Во-вторых, фигурируют астрономические суммы денег. А в-третьих, замешаны имена многих видных политиков.

Концессию на строительство канала от конгресса Колумбии де Лессепс получил уже в 1878 году. И тут же созвал в Париже Международный географический конгресс, где планировал обсудить вопросы строительства канала.

Здесь, пожалуй, необходимо отвлечься от темы. Ставший “героем Европы” на строительстве Суэцкого канала, де Лессепс инженерного образования не имел. Финансового, впрочем, тоже. И успех Суэца настолько вскружил ему голову, что мьсе Фердинанд уже не особо и задумывался, что и где предстоит ему строить. А зря. Если идея строительства канала витала в воздухе уже несколько веков, то о том, где именно его следует строить, единого мнения не было. Слишком уж диким, непроходимым и неосвоенным был Панамский перешеек – дикое нагромождение скал, непроходимых джунглей, болот, бурная и своенравная река Чагрес…

Так или иначе, немецкий географ и естествоиспытатель Александр фон Гумбольдт, например, считал, что Панама представляет собой слишком уж дикую и гористую местность, чтобы строительство на ее территории канала можно было счесть делом целесообразным, а потому в качестве альтернативы предлагал пробить канал в обе стороны от озера Никарагуа.

Идеи предлагались самые фантастичные: подземный туннель, железная дорога для кораблей, канал со 120 шлюзами… Была высказана и единственно разумная версия: канал с небольшим числом шлюзов, расположенных только в тех местах, где путь преграждали горы. Однако де Лессепс был уверен, что конгрессы существуют не для обсуждения, а для одобрения, и предложение строить канал со шлюзами было отвергнуто в пользу проекта самого де Лессепса: прямой канал на уровне моря, точно такой же, что был построен в Суэце.

Строительные работы начались в 1881 году. И очень скоро стало ясно, что хотя индейцы в Южной Америке, так же, как древние египтяне, тоже строили четырехугольные пирамиды, Панама – это не Египет, и вести канал предстоит не через пески, а через дикое нагромождение непроходимых джунглей.

Неизвестно, намеревался ли де Лессепс на самом деле пробить канал между двумя океанами или же он просто решил конвертировать в деньги собственную славу. Но рядом с ним с самого начала оказались личности весьма и весьма сомнительного толка: Корнелиус Герц и Жак де Райнах. Свою карьеру Корнелиус Герц начал в США, где “лечил” электрическим током все известные миру болезни. После того, как некоторые его пациенты скончались, и родственники потребовали разбирательств, Корнелиус Герц, уже объявленный к этому моменту в США в федеральный розыск, бежал в Европу. Где скандальное прошлое не помешало ему втереться в доверие к… будущему премьер-министру Франции Жоржу Клемансо.

Известно, что Герц энергично инвестировал в газету Жоржа Клемансо La Justice, с его помощью внедрился в политическую элиту страны и уже в скором времени был на короткой ноге буквально со всеми министрами правительства и доброй половиной депутатов парламента. Теплые связи завязались у Корнелиуса с министром финансов Морисом Рувье, министром общественных работ Байо и депутатом Шарлем Флоке. Что же до барона Жака де Райнаха, то он собственноручно распределял взятки в правительстве и парламенте.

Так или иначе, очень скоро – уже через год после начала строительства – международная компания, отвечавшая за строительство канала, выпускает собственные акции под 5%-ные дивиденты. В 1883 году следует новая эмиссия – уже под 6%. В 1884 году – еще одна. Великий француз, с блеском соединивший Средиземное и Красное моря, открывший прямой путь кораблям из Средиземноморья в Индийский океан, который теперь строит канал между Тихим и Атлантическим океанами, воплощая вековую мечту человечества – представить себе более “доходчивую” рекламу было уже невозможно.

Потом, через сотню лет, ту же схему уже на каспийских берегах реализует небезызвестный Кожени. В те дни, когда о сверхприбыльных “нефтяных проектах” в Прикаспии не говорил только ленивый, он привлек прямо-таки миллионные инвестиции под будущие контракты, “расколов на бабки” даже уважаемого сенатора Митчелла, автора мирных соглашений по Северной Ирландии, а потом, через несколько лет, блестящий инвестиционный проект обернулся не менее громким скандалом.

Но потом на горизонте начали собираться тучи. Деньги, отпущенные на строительство канала, разворовывались в астрономических масштабах практически всеми, кто имел к строительству хоть самое малейшее отношение. К 1886 году “пробить” удалось только одну шестую канала. Самое неприятное, что об этом узнали журналисты, и очень скоро приток денег акционеров грозил иссякнуть. К тому же и надежд на прорыв не было. Впереди строителей ждал самый жуткий участок Панамского перешейка – массив Кулебра протяженностью 13 километров на высоте 98 метров над уровнем моря. Пришлось прорезать скалистую породу и рыть траншею глубиной 55 и шириной 90 метров.

И хотя французы доставили на место строительства самую современную технику, она оказалась малопригодной для эксплуатации в тропических условиях (жара и влажность) и очень быстро выходила из строя. Людей косила желтая лихорадка, и как бороться с ней, никто не знал. Словом, к 1887 году стало ясно, что по проекту де Лессепса, то есть без шлюзов, построить канал невозможно. Плюс ко всему для того, чтобы люди вновь начали инвестировать в “панаму”, нужен был неординарный шаг. И де Лессепс привлекает к работам по строительству канала… Александра Густава Эйфеля, который только что закончил в Париже строительство своей знаменитой башни. Впрочем, формально его задача выглядела весьма пристойной – спроектировать шлюзы. В реальности – привлечь инвестиции.

Но это была уже агония. 4 февраля 1889 года Парижский трибунал вынес постановление о ее ликвидации, развеяв последние надежды 85 тысяч вкладчиков и инвесторов Панамского проекта. Началось расследование, и на поверхность всплыли многочисленные финансовые злоупотребления, в первую очередь – поголовная коррупция всех ветвей власти. Обвинения в получении взяток были выдвинуты против 510 (!!!) депутатов парламента. 20 ноября 1892 года барон де Райнах покончил жизнь самоубийством при весьма подозрительных обстоятельствах.

Приговор был оглашен 9 февраля 1893 года. Министр общественных работ Шарль Байо, который признал себя виновным в суде, получил пять лет тюрьмы. Приговорили к сроку и Фердинана де Лессепса, его сына Шарля и даже несчастного Эйфеля. Однако сидеть инженерам не пришлось: де Лессепс впал в полный маразм и тихо скончался в нищете у себя в поместье, а его сын Шарль и Александр Густав Эйфель попали под амнистию. А вскоре с треском проиграл выборы премьер-министр Жорж Клемансо.

Но пока парижские газеты смаковали подробности сверхгромкого скандала, в джунглях Панамы размышлял о своем будущем молодой инженер Филипп Бюно-Варийа. Он приехал на стройку рядовым инженером, дослужился уже до генерального директора, именно он убедил де Лессепса перейти к “шлюзовому” каналу, и ему вовсе не хотелось уходить в политическое небытие. И, возвратившись в Париж из джунглей Панамы, Филипп Бюно-Варийа просто ждал своего часа. Он свято верил, что современный мир уже не обойдется без этого канала.

Вулкан против…Дяди Сэма

В самом деле, к началу нового ХХ века нужда в строительстве трансокеанского канала вряд ли ослабла. И особый интерес к каналу проявляли США – еще и потому, что другие страны континента были более чем заинтересованы в “трансокеанских” перевозках. А в 1901-1902 годах при президенте Теодоре Рузвельте начинается “американский этап” истории канала.

Впрочем, первая же попытка договориться с правительством Колумбии, чьей провинцией тогда была и Панама, о строительстве канала потерпела крах. То есть в Боготе были согласны предоставить концессию, но вот передавать землю, по которой был бы проложен канал, отказывались начисто. А это уже не устраивало американцев: строить что-либо на земле, тебе не принадлежащей – это далеко не верх благоразумия в бизнесе. Политики же в Боготе рассуждали о пресловутой “доктрине Монро” и явно не хотели отдавать американцам ключи от важнейшей артерии, пусть еще не построенной.

Как следует из истории, первоначально в Вашингтоне вновь обратились к никарагуанскому проекту. Тем более что в Манагуа, классической “банановой республике”, были готовы подписать все что угодно. Но уже через несколько месяцев дискуссии разгорелись вновь.

Уже потом географические справочники будут называть Никарагуа “страной тлеющих вулканов”. Один из них – Монотобо – располагался прямо у озера, которое предполагалось “включить” в канал. По одним данным, вулкан этот начал извергаться в самый решающий момент.

По другим, Бюно-Варийа, уже перебравшийся к этому времени в Нью-Йорк, нашел-таки солидных “потенциальных инвесторов” для панамского проекта, и те просто напомнили конгрессменам старую истину: если вулкан есть, то он может проснуться, и тогда – снова через пролив Дрейка и мыс Горн. В конгрессе даже раздавали всем присутствующим… почтовые марки Никарагуа с изображением вулкана Монотобо у озера. Словом, Панама стала единственным вариантом…но все вновь упиралось в неуступчивость Боготы, где просто желали превратить канал в этакую “дойную корову”.

Однако, хотя переговоры с Боготой не обещали ничего хорошего, в США, видно, уже сделали ставки. Сначала здесь приобрели все оставшиеся ценные бумаги французской международной компании – аж на 40 миллионов долларов, а затем…сожгли документы.

Многие аналитики всерьез уверены, что французским аферистам вслед за тысячами своих соотечественников удалось обвести вокруг пальца и Дядюшку Сэма, которому за сорок миллионов долларов “впарили” кучи металлолома, ржавеющего в панамских лесах. Но скорее американцы просто убирали с дороги всех возможных конкурентов: ну, а что делать, если завтра канал заработает, а французские акции окажутся в руках очередного предприимчивого джентльмена, который потребует свою долю?

А потом развитие событий на перешейке приняло драматический оборот. Человека, которому предстояло сыграть решающую роль в истории Панамского канала, звали Мануэль Амадор Герреро, и работал он врачом на Панамской железной дороге, по-прежнему принадлежащей одной из нью-йоркских компаний. Именно он 3 ноября 1903 года возглавил практически бескровную революцию, победа которой ознаменовала появление на американском континенте нового государства – Республики Панама.

Потом журналисты будут долго смаковать подробности, щедро разбавляя их домыслами, и рассказывать, что сын Герреро Рауль встречался в Нью-Йорке с теми самыми оборотистыми французами, что революцию в Панаме оплатил не кто иной, как Бюно-Варийа, что командира колумбийского гарнизона в будущей столице подкупили за 25 тысяч долларов, а полковника, командовавшего отрядом, посланным на подкрепление – за 8 тысяч…

Впрочем, что здесь было правдой, а что вымыслом, тема отдельного разговора. США, как того и следовало ожидать, поддержали панамскую революцию решительно и бесповоротно. А уже 18 ноября 1903 года Бюно-Варийа, назначенный новым правительством Панамы на должность уполномоченного по отношениям с США, и госсекретарь США Джон Хей подписали Американо-Панамский договор, согласно которому США получили эту территорию в бессрочное пользование, установив над ней политический, военный и экономический контроль.

Возрождение забытой стройки

На заброшенной французской стройке вновь закипела работа. К тому времени сумма строительства Панамского канала оценивалась в 337 миллионов долларов. Правда, в отличие от французов, янки были куда решительнее. Столкнувшись с “желтой лихорадкой”, здесь быстро выяснили, что разносят ее самки москитов, и именно им объявили войну.

История сохранила цифры: в месяц на борьбу со смертоносными насекомыми тратилось по 190 тысяч литров керосина, по 300 тонн серы, было также задействовано 1 200 сосудов для выкуривания и 1 000 метел. На одни москитные сетки для окон было израсходовано 90 000 долларов. К 1907 году американцы удаляли по 383 000 кубических метров грунта в месяц, что превышало лучшие результаты французов как минимум вдвое. После того как на стройку прибыли новые экскаваторы, появилась возможность вынимать за один раз по 8 тонн почвы, что составило почти пятикратное превышение французских норм.

Значительную часть заключительных работ выполняла тогда еще совсем молодая компания General Electric, впервые получившая крупный правительственный заказ. Ею было создано около 1 500 моторов специально для системы открытия и закрытия шлюзов, из новейших разработок здесь использовались специальные панели управления с переключателями, способными предупреждать ошибки оператора.

К 1913 году было закончено сооружение трех гигантских шлюзов, ставших настоящим чудом света. Стены каждой шлюзовой камеры были высотой с 6-этажный дом. На каждую серию шлюзов: Гатун на Атлантическом побережье и Педро Мигель и Мирафлорес – на Тихоокеанском, ушло более 1,5 миллиона куб.м бетона, которые отливали в стальные конструкции из огромного 6-тонного ковша.

А 10 октября 1913 года состоялось важнейшее событие. Дистанционный взрыв 40 тонн динамита уничтожил дамбу, отделяющую озеро Гатун от Кулербской выемки. Команду на взрыв по специальному проводу подал из Вашингтона президент США Вудро Вильсон.

15 августа 1914 года корабль “Кристобаль” первым проследовал по каналу из Атлантического в Тихий океан. На его борту, в числе прочих, находился Филипп Бюно-Варийа. Официальное же открытие Канала состоялось 12 июля 1920 года.

История Зоны Панамского канала в эти дни только начиналась. Уже в 1936 году США отказались от права военного вмешательства во внутренние дела Панамского государства. Статус Зоны Панамского канала становился предметом острых разногласий между США и Панамой в 1947, 1959 и 1964 годах.

В 1967 году началась разработка проекта нового договора, заключить который удалось только в 1977 году. О страстях минувших дней напоминает разве что “лингвистическое нововведение” – слово “панама”, обозначающее не только шляпу, но и аферу.