Азербайджан – 1938: репрессии и надежды

Прошел кровавый 1937 год, а с ним, согласно приказу НКВД, 1 января 1938 года должна была завершиться и “кулацкая операция”, под которую были выделены лимиты на репрессии 5250 человек (из них 1500 шли по 1-й категории, т.е. приговаривались к расстрелу). К 15 января в Москву должны были представить отчет об исполнении.

Однако за день до этой даты заместитель наркома внутренних дел СССР М.П.Фриновский разослал директиву о продлении работы “троек” до особого распоряжения”. 24-25 января 1938 г. в Москве прошло посвященное итогам операции совещание руководящего состава органов НКВД.

Среди выступивших наркомов внутренних дел советских республик и начальников краевых и областных управлений не нашлось ни одного, кто бы не поддержал директиву и посчитал бы свою подведомственную территорию достаточно “очищенной” от “врагов народа”. Наоборот, звучали предложения о необходимости продления “кулацкой операции” еще на 2-3 месяца.

В результате, Николай Ежов распорядился подготовить предложения о новых лимитах. Из Азербайджана поступила заявка на лимит в 2000 чел., при чем только по 1-й категории, Армения запросила столько же, но на 1-й категории пришлась ровно половина лимита, Грузия запросила лимит на 1500 человек (все – по 1-й категории).

Однако так было не везде. Из соответствующего постановления Политбюро ЦК ВКП(б) от 31 января 1938 г. видно, что “кулацкая операция” была продолжена лишь в 22 из 58 регионов. Почему Азербайджан после репрессий 1937 года сочли недостаточно “очищенным”? Вероятно, тут свою роль сыграли доклады из Баку о наличии антисоветских “организаций” и “движений”.

На том же заседании 31 января Политбюро разрешило НКВД продлить до 15 апреля и другие массовые операции, касающиеся “национальных контингентов” (поляков, латышей, немцев, эстонцев, финн, греков, иранцев, харбинцев, китайцев, румын, болгар и македонцев). К ним продолжили применять тот же внесудебный порядок (“двойки” и “тройки”), как и в 1937 году.

Из составленного Адалятом Таирзаде списка лиц, расстрелянных в 1937-38 годах (в основном по “кулацкой операции”), видно, что “антисоветских элементов” в 1938 году было расстреляно практически столько же (2065), что и за предыдущий год (2157). Да и по общему числу репрессированных, с учетом осужденных к лагерям (по 2-й категории) и высланных на спецпоселение, в 1938-м картина была такой же, если не хуже.

Вспомним, что в 1938-м в Казахстан ушло несколько этапов с “членами семей изменников родины”. Тогда же депортировали из СССР тех иранцев, которые сохраняли гражданство Ирана, и в месячный срок выслали в тот же безразмерный Казахстан тех иранцев, кто проявил лояльность и принял советское гражданство (примерно 6 тыс. чел.).

В феврале-марте “двойка” приговорила 31 грека из Азербайджана (15 к расстрелу). В феврале были приговорены 20 “харбинцев”, 15 бывших эсеров. Нашлось место в камерах и для 314 номенклатурных работников, попавших в т.н. “сталинские расстрельные списки”, которыми еще до суда определялся будущий приговор.

В августе 1938 г. в Кировабаде (Гянджа) был проведен второй (после Шемахинского) открытый судебный процесс по делу “Контрреволюционной, буржуазно-националистической, повстанческо-террористической, вредительской организации в системе Наркомзема Аз.ССР”. В Азербайджане шемахинский и кировабадский судебные процессы играли ту же роль, что и “Московские процессы” для всего СССР, разжигая истерию против “врагов народа”. Из 14 подсудимых 10 были приговорены к расстрелу.

Но в целом в 1938-м наметился некий перелом, и с осени репрессии пошли на убыль. Лишенные какой-либо информации о внутренней “кухне” репрессивных органов, советские граждане могли судить об этом по косвенным признакам: газетным публикациям, слухам или исчезновению наиболее одиозных фигур.

Так, в январе 1938 г. Пленум ЦК ВКП(б) принял постановление “Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии”. Тогда же прокурор СССР дал директиву по фактам неправильного увольнения с работы родственников репрессированных “лишь по мотивам родственной связи с арестованными”.

10 января исчез из НВКД Аз.ССР кровавый нарком Ю.Сумбатов-Топуридзе. Он отсиделся в Москве и вернулся в Азербайджан в 1947-м зампредседателя Совмина Азербайджана. Были арестованы “за нарушения соцзаконности” такие одиозные чекисты, как Давыд Акопов, Павел Сапфир. В апреле в Москве расстреляли таких известных истязателей, как Борисов-Павлов, Галстян, Клеменчич, Сонкин, Хаджамиров, Шер. В ноябре был арестован М.Раев-Каминский, сменивший Сумбатова в кресле наркома.

С 15 сентября дела арестованных после 1 августа начинают рассматриваться уже в обычном, судебном порядке, т.е. Военной коллегией Верховного суда. В частности, повезло тем, кто был осужден по делу “Наркомзема” азербайджанским Верхсудом – они обжаловали свои приговоры в Москву и добились снижения сроков.

Впервые за все время существования “сталинских расстрельных списков” не пошел на убой контингент, подготовленный к расстрелу по списку от 25 сентября 1938 года. На судебном процессе эти обвиняемые начали отказываться от сделанных во время следствия признаний. Дела, построенные на самооговорах, стали рассыпаться и отправляться для нового расследования. Некоторым удалось выйти на свободу уже в 1939-40 гг., хотя зачастую это была не реабилитация, а снижение срока до фактически отбытого, да и в компартии не всегда восстанавливали даже после реабилитации.

17 ноября Совнарком СССР и ЦК ВКП(б) приняли постановление “Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия”, в котором критиковались методы арестов и следствия. Спустя неделю, 25 ноября увольняют “сталинского наркома” внутренних дел Н.Ежова.

Сменивший его Л.Берия на следующий же день прекращает все массовые операции. Дела из троек передали в судебные органы и Особое совещание.

22 декабря были признаны утратившими силу все приговоры внесудебных органов, если они не были приведены в исполнение или не были объявлены осужденным до 17 ноября.

К этому моменту многие тысячи азербайджанцев были уже расстреляны. Но кровавый 1938 год совершенно незаслуженно остался в зловещей тени предыдущего года…

А впереди Азербайджан ожидали депортации немцев в 1941 году (больше 20 тыс.), поток азербайджанцев, высланных из Армении в 1948-50 годах (до 100 тыс.), депортации греков и айсоров в 1949 году, повторные репрессии в 1948-1953 гг. с отправкой на вечное поселение тех, кто уже отбыл свой срок в лагерях за “политику”…