Гусейнбала Араблинский и его вклад в театральное искусство Азербайджана

В 1881 г., 17 марта, в очень бедной бакинской семье родился Гусейнбала Мамед оглу Халафов. По традиции его отдали учиться в моллахану, но в 12 лет он узнал, что в Баку есть 3-классная русско-татарская школа, в которой педагог Габиббек Махмудбеков бесплатно учит детей бедняков. Мальчика приняли в школу.

Интересно, что одновременно с ним в этой же школе учился и Мирза Ага Алиев, будущий народный артист СССР. После окончания школы Габиббек рекомендовал Гусейнбалу в Михайловское училище. Юноша рассказал учителю о своей мечте стать артистом и поступить в высшее театральное училище. Учитель познакомил его с Дж.Зейналовым, репетировавшим в то время в своем домашнем театре комедию М.Ф.Ахундова «Визирь Лянкяранского ханства».

Гусейнбале предложили сыграть маленькую роль конюха — постановщик не мог найти на нее исполнителя. Он с радостью взялся и… провалил роль. Однако учителя почувствовали в нем способности и упорный характер и не ошиблись. Войдя в этот домашний театр, Гусейнбала спустя некоторое время стал звездой азербайджанской национальной сцены, кумиром зрителей и воспитал целую плеяду прекрасных актеров, в том числе Г.Сарабского, Сидги Рухуллу, А.М. Шарифзаде, Марзию Давыдову, Ульви Раджаба и др.

Один из педагогов училища, с которым Гусейнбала поделился мечтой поехать на учебу в столицу, сказал, что это хорошо, ведь среди мусульманских артистов нет никого с законченным образованием, послал письмо в Петербургское театральное училище и стал готовить юношу к экзаменам. Но пришел отрицательный ответ — не так легко было тогда пробиться, будучи неимущим.

Играя вторые роли в любительской труппе, Гусейнбала усердно читал театральную литературу, драматические произведения, внимательно наблюдал режиссерскую работу А.Аллахвердова и Н.Везирова.

Как-то в театре шла читка новой пьесы Везирова «Горе Фахреддина». Она очень понравилась Гусейнбале, и он стал мечтать о главной роли, посещал все репетиции. Вряд ли он тогда думал, что пройдет не так много времени и, создавая именно образ Фахреддина, он покорит зрителей.

В 1905 г. труппа была на гастролях в Лянкярани. Еще на пароходе внезапно заболел исполнитель главной роли, но об отмене спектакля не могло быть и речи, т.к. все билеты были проданы. Тогда неожиданно для всех к режиссеру подошел Гусейнбала и попросил дать ему возможность сыграть эту роль. К удивлению всех, режиссер взял на себя ответственность, а через три часа понял, что не ошибся: молодой, никому неизвестный актер великолепно сыграл роль Фахреддина.

Правда, когда начался сезон, Гусейнбала в роли Фахреддина назван не был — несмотря на блестящее выступление в Лянкярани. Как-то к Гусейнбале домой пришли молодые люди и попросили оказать помощь в постановке комедии Везирова «Имя есть, а самого нет» в Балаханском кружке любителей драматического искусства. Он с удовольствием согласился, и спектакль прошел с успехом, причем не только в Балаханах, но и в других абшеронских селах.

Это был первый опыт Гусейнбалы в режиссуре. Постепенно пришла известность. Азербайджанские актеры пользовались огромной популярностью, в том числе и в Дербенте, где 22 сентября 1906 г. показывали спектакль «Горе Фахреддина».

Неожиданно за кулисы прошла очаровательная девушка с длинными косами, которую актеры приметили еще на репетициях и на всех других спектаклях. Преодолевая смущение, девушка стала говорить о том, что восхищена спектаклем, о своей любви к сцене. Гусейнбала был тронут до глубины души. Девушка из известной дагестанской семьи (одна из дочерей генерала Араблинского), говорившая красиво и умно, поблагодарила всех и ушла, унеся с собой покой души Гусейнбалы.

На небольшой станции Араблинка актеры, возвращавшиеся с гастролей из Дербента, к своему удивлению, вновь встретили эту девушку. Она прошла в купе к Гусейнбале и вручила ему цветы. Сказав ему о своей горячей любви к сцене, она сожалела, что, не будучи вольна в своих поступках, не может стать актрисой.

На следующей станции она сошла и села в ожидавшую ее карету. Гусейнбала долго смотрел ей вслед. Они оба понимали, что между ними была огромная социальная пропасть: она была дочерью прославленного и богатого генерала, а он сыном погибшего матроса. Вернувшись в купе, он воскликнул: «Ее фамилия Араблинская, это произошло на станции Араблинка! В память об этой девушке я меняю свою фамилию и буду Араблинским». Так и родился его сценический псевдоним.

В конце 1906 г. Араблинский увидел в труппе Кручинина спектакли «Отелло» и «Король Лир». Кстати, «Отелло» впервые в Азербайджане, причем на азербайджанском языке в переводе Везирова, был поставлен в провинциальном театре в Шуше 22 августа 1904 г. Спектакль прошел с большим успехом, об этом писали газеты Москвы, Тифлиса и Баку.

В 1907 г. Араблинский уже как режиссер принимает смелое решение о постановке сложной шиллеровской пьесы «Разбойники». Премьера с огромным успехом прошла 6 ноября 1907 г. в Тагиевском театре. Особенно аплодировали главному герою в исполнении Араблинского.

Другим нашумевшим спектаклем была постановка трагедии Ахвердиева «Ага Мухаммед шах Каджар». Еще задолго до премьеры возник ажиотаж — Араблинский из-за проблемы с женскими ролями попросил автора написать пьесу для одних мужчин.

Участник спектакля (в будущем народный артист СССР) Г.Сарабский писал: «В этот вечер Араблинский впервые на азербайджанской сцене исполнил роль шаха Каджара. Первым же своим выходом он покорил всех в зале. Я до сих пор не могу забыть того огромного впечатления, которое произвели на меня его жесты, дикция… Да, это была действительно артистическая игра!»

В 1908 г. 12 января в Баку произошло событие, сыгравшее огромнейшую роль в развитии не только культуры азербайджанского народа, но и всего мусульманского Востока: была поставлена опера Уз.Гаджибекова «Лейли и Меджнун».

Мало кто знает, что первым режиссером-постановщиком этой оперы по личной просьбе композитора был Араблинский. Билеты на спектакль были распроданы задолго до премьеры. Улица перед театром была заполнена народом; многие приехали из районов. Великий композитор питал к Араблинскому личную симпатию.

B статье, написанной к 20-летию со дня трагической гибели актера, вспоминая о знакомстве с ним в 1906 г., Гаджибеков писал о нем как о личности, сыгравший огромную роль в зарождении и развитии профессионального театрального искусства в Азербайджане, о его всепоглощающей любви к искусству театра.

Спектакль прошел с оглушительным успехом. Высокий, молодой, красивый Араблинский за короткое время достиг таких вершин, что достоин был зависти. А женщины были просто влюблены в него. Его умению носить костюм могли позавидовать многие. И никто не знал о скудости его гардероба, о том, что это у него был один единственный костюм, за которым он ухаживал, как за возлюбленной.

Далее были гастроли в Тбилиси (дом для репетиций предоставил живший там в то время Мирза Фатали Ахундов), в Астрахани, Казани, Нижнем Новгороде… Газеты писали, что Араблинский своим искусством достиг высшего положения среди мусульманских актеров России, что может конкурировать с любым европейским актером.

Однажды находящиеся в Баку представители кинофирмы Хонжонкова пригласили Араблинского на переговоры, в которых участвовал известный режиссер того времени Борис Светлов, уже снявший около 40 художественных фильмов. Араблинского пригласили на главную роль в фильм «В царстве нефти и миллионов».

Фильм вышел на экраны 14 мая 1916 г. и он шел одновременно в нескольких кинотеатрах. Ажиотаж вокруг фильма был такой, что на время затмил все другие события в культурной жизни Баку. Далее был бенефис, где была показана инсценировка романа «Бахадур и Сонна» Н.Нариманова; 20 декабря 1916 г. по случаю 10-летия общества «Ниджат» в Тагиевском театре состоялись торжества с показом юбилейного спектакля — оперы «Лейли и Меджнун». Новый год он встретил дома с тоской на душе. Ему было уже 35 лет, а он по-прежнему был одинок, хотя вокруг было так много друзей, добрых и хороших людей.

К тому времени Муслим Магомаев закончил свою оперу «Шах Исмаил». Араблинский стал режиссером-постановщиком этой оперы; премьера прошла с огромным успехом. Его режиссерскую работу высоко оценил Уз.Гаджибеков. Гусейнбала Араблинский мог бы сделать для театрального искусства Азербайджана еще очень и очень много, но 5 марта 1919 г., возвращаясь утром после показа оперетты «Не та, так эта» и последовавшей за ней вечере отдыха с танцами, он был убит.

Вот как описывает в своей книге «Г.Араблинский» это трагическое утро театровед Аделя Алиева: «Он не успевает снять пиджак, как убийца направляет на него револьвер и в упор, чтобы не было шума, стреляет и выбегает из дома. От шума просыпается мать, на руках которой, не приходя в сознание, и умирает Гусейнбала… Весть об убийстве Араблинского распространяется по городу с быстротой молнии, и к дому начинается настоящее паломничество».

Версий относительно убийцы Араблинского было несколько, называли имена Ислама Зейналова и родственника Абдулхалыга. Однако есть еще одна версия. Дело в том, что в жизни Араблинского была одна роковая женщина — жена высокопоставленного чиновника, которая много раз просила его о встрече, но он отказывался. Однажды она организовала нападение на артиста около оперного театра, а во время показа спектакля «Отелло», на который все билеты в кассе были проданы, Араблинский неожиданно оказался лицом к лицу с пустым залом. Там сидела только эта женщина, скупившая все билеты и желавшая, чтобы Араблинский играл для нее одной. Со словами — «Этому не бывать!» — он покинул театр.

Похороны Араблинского были всенародными, в них приняло участие все «отцы» города. На них выступили Уз.Гаджибеков, С.Рухулла и многие деятели азербайджанского театра. После гибели Араблинского «Отелло» не ставили почти до конца года. И лишь 12 декабря этот спектакль шел с Аббасом Мирзой Шарифзаде в главной роли — учеником Араблинского.